Воришка
Куда ни взглянешь — бесконечная скатерть снегов. Кажется, этому белому царству нет конца. Ветер бросает в лицо мелкий колючий снег. Поземка ручейками течет по вылизанным ветром снежным желобкам, взбирается на огромный надув, бесформенным видением срывается с его гребня и летит в неведомую даль.
Я иду на круглое озеро ловить рыбу. Одна лощина уже позади, сейчас шагаю по второй. Пунктиром убегают следы песца: он шел по сырому снегу, который затем уплотнился, и следы как бы возвышаются над снегом. Вот и ровный, как стол, участок. Это озеро. Здесь где-то есть наши лунки. Неделю назад мы впятером прорубили их в полутораметровом льду, крепком, почти как гранит. Сейчас я один, и они мои. Лови в любой! Но где же хоть одна лунка? Пологий берег под снегом сливается с озером, и трудно понять, где середина. Вот и лунка — еле заметный бугорок снега, из-под которого выглядывают кусочки голубоватого льда…
За неделю она померзла почти на полметра. Усиленно работаю пешней, а потом в прозрачную, хрустальную воду опускаю блесну, как всегда с надеждой на большой улов. Однако время проходит, а поклевки все нет и нет. Мороз начинает пощипывать за щеки и уши. Приходится поглубже надвинуть шапку, поднять воротник полушубка. Что ж, придется искать другие лунки.
Вскоре все они расчищены и опробованы, а результат один и тот же—ни одной поклевки. Но вот первая удача: сверкая киноварью брюшка,голец запрыгал на снегу. Вскоре в моих руках и второй. Окунув конец бечевки в воду, я подождал, пока она намокнет, и положил на снег. Через пять минут, продевая замороженный конец под жабры гольцов, я нанизал их на эту бечевку. Вскоре пришлось идти к другой лунке. Уснувших гольцов оставил там, где они лежали.
Резкий рывок. Рукавицы летят в сторону. Энергично махая руками, метр за метром вытаскиваю леску из воды. Вот и красавец голец. За полчаса я поймал еще восемь штук, а потом клев прекратился. Пора и домой. Иду к первой лунке за гольцами. Но где же ониРВот кровь на снегу, а гольцов нет. Может, кто-нибудь подшутил? Но ведь вокруг — ни души, только белое безмолвие. Однако в трехстах метрах я заметил белого, чуть заметного на снегу песца, который играл каким-то темным предметом. Что это может быть? Ну конечно же моя рыба! Так вот кто, значит, утащил гольцов!
Снимаю полушубок и бегу за песцом. Вскоре я выдыхаюсь, а песец, почуяв неладное, побежал еще быстрей. Болтающийся на веревке голец то и дело ударяет его по задним ногам. Песец при каждом ударе прыгает в сторону и останавливается, испуганно смотрит на меня. Однако второго гольца он продолжает держать в пасти. Я вернулся к лункам. Вскоре песец скрылся из виду.