В местах нехоженых
Скоро отпуск. Куда ехать? Хочется по-настоящему отдохнуть, порыбачить. Но отпуск на ноду, а решение так и не принято. К счастью, встретил Валерия Фридмана, старого товарища по работе и охоте. Валерка, усатый молодой человек, сразу же обратился ко мне с вопросом:
— Koгдa в отпуск идешь?
— Через неделю.
— Куда собираешься?
— Точно еще не решил. Вероятнее всего, в деревню. Рыбу половлю, поброжу по лесу…
— А не хочешь с нами на Пелым? Нас трое. Ребята надежные. Места хорошие. Едем?
— Подумаю.
На другое утро я позвонил ему: — Согласен. Где встретимся?
Договорились встретиться на квартире одного из участников, чтобы познакомиться, окончательно выбрать маршрут, обсудить предстоящую поездку. В назначенный день собрались все вместе. Ребята, как видно, бывалые охотники, хотя и не старше меня. Обсудив маршрут, принялись за распределение обязанностей, договорились, кому что брать из продуктов, из снаряжения.
Пелым не Нижне-Тагильский пруд! Но нас утешало то, что там уже побывал наш брат-рыболов, готовый всегда поделиться секретами и наблюдениями.
В секции рыболовов и охотников нам сказали, что весной на Пелым ездил Шамин, страстный рыболов. Дали его адрес и посоветовали к нему сходить. Шамин охотно поделился своим опытом. Ездил он на Ем-Юган. где отлично половил рыбу. Одобрив наше намерение, он посоветовал, что брать с собой; рассказал, где хорошо клюет рыба; нарисовал на листке бумаги наш предполагаемый маршрут, так как карты у него не было. Не было карты и у нас. Как-нибудь обойдемся и без нее.
На вокзале кассирша так и не нашла в справочнике полустанок Юган. Поэтому билеты выдала до конечной станции. В Серове, где мы делали пересадку на поезд Свердловск — Пантынг, какой-то дядя подошел, посмотрел на наше снаряжение и поинтересовался:
— На рыбалку?
— Да.
— А далеко?
— На Ем-Юган.
— Куда? Да там и рыбы нет, притом речушка совсем маленькая. Езжайте лучше на Ехлому, там нынче много сырка зашло.
Куда ехать? Снова и снова спорили мы в вагоне. Слушавший наш спор пожилой сосед неожиданно вступил в разговор:
— Если хотите хорошо половить, вылезайте на Ляв-линке, а там на попутных лесовозах доедете до озер. Поверьте мне, я здесь в леспромхозе работаю.
Все же решили ехать до Югана, найти охотничью избушку, указанную Шаминым, а там на месте увидим.
Поезд Свердловск — Пантынг, громыхая на стыках, мчался среди бесконечного зеленого коридора. Могучей стеной стояли вековые кедры, медные сосны, мрачные ели, белоствольные березы. Иногда железнодорожное полотно пересекало болота, и тогда до самого горизонта шли низкорослые сосенки, перемежающиеся черными пятнами воды — окнами. Изредка мелькали участки горелого леса. Печально было смотреть на обугленных лесных великанов, на их корявые сучья, которые, словно руки с мольбой, вздымались к небу.
Кругом сломанные, наклоненные к земле, вывороченные с корнем деревья.
Тайга расступилась перед человеком, вернее, человек раздвинул тайгу, проложил железнодорожное полотно через топкие болота, построил сотни мостов через реки, безымянные речушки и ручейки. Мы восхищались титаническим трудом строителей этой дороги. Восхищение восхищением, а неизвестность тревожила: какой он Ём-Юган, не обманет ли наших надежд, не разочарует ли?
Утром поезд остановился на небольшом полустанке.
— Юган,— объявил заспанный проводник.
Приехали! Маленькое станционное здание, песчаный карьер, и кругом тайга. Солнце еще не встало. Над землей клубился туман. Блестели паутинки в каплях росы. Мы шли по сонной тайге. Ноги утопали по колено во влажном мху (иногда встречались участки, сплошь покрытые оленьим мхом — ягелем). Наконец мы вышли к реке у развалившейся мансийской избушки. Шли по плану, нарисованному Шаминым. Вскоре добрались до охотничьего домика.
Сбросили рюкзаки. Осмотрелись. Кругом сосновый бор, чистый, сухой, светлый. Рядом два озера: одно в окружении молодых берез и черемухи, другое — болот. Домик стоял на высоком берегу реки. Внизу петлял Ем-Юган. Река неширокая, быстрая, с прозрачной водой: отчетливо виден каждый камешек на дне, но рыбы мы что-то не заметили.
Быстро устроившись, начали готовить завтрак. Все были голодными, усталыми, но сознание, что мы уже в отпуске, что кругом тайга, а рядом речка и впереди целый месяц отдыха, наполняло душу необыкновенной радостью.
Валерий разжег костер и подвесил котелок с водой. Николай нарубил дров. Владимир взял ружье:
— Я тут недалеко. Посмотрю только.
Мы с Валерием собрали удочки, накопали червей и спустились к реке «помочить крючки». Закинули удочки и застыли в томительном ожидании первой поклевки.
— Есть! — радостно закричал Валерий и вытащил крупного окуня.
Когда же я перевел взгляд на свою удочку, то сначала не мог ничего понять: поплавка нигде не было видно. От неожиданности я растерялся, но потом быстро подсек, и серебристый с фиолетово-серой спиной чебак забился в траве.
К тому времени, когда закипела вода в котелке, мы уже наловили полведра рыбы.
После ухи, каши и традиционного чая, оставив одного дежурного у костра, отправились осматривать окрестности. Как ни странно, но боровой дичи не было, зато рыбы — в изобилии. Клевала она отлично на любую насадку: червей, муравьев, короедов. Спиннингом не удалось поймать ни одной рыбки, напрасно я менял блесны и темп проводки. Пробовали ловить на гольянов, но тоже без успеха. Отлично ловилась рыба донной удочкой, особенно на закате солнца. Очень слабо, а то и вовсе не клевала ранним утром.
Через несколько дней возмутились наши охотники:
— Не нравится. Дичи нет, а рыба надоела, приелась.
Единогласно решили ехать на реку Крестьянку. Доехали на мотодрезине. Ночевали на берегу. Утром глянули на реку — широкая, но мелкая. Сколько ни пробовали ловить, рыба не клевала. По пояс в траве, мокрой от росы, по грязи пошли вниз по реке до слияния Крестьянки с Нягынью. Насколько хватал глаз вверх и вниз по течению реки была трава, иногда доходящая до плеч. С резкими криками летали чайки — чувствовалась близость Оби. То тут, то там с реки и озер поднимались в воздух утки: чирки, кряковые, серые. Собираясь в стаи, они летели в сторону Оби и вверх по Крестьянке.
Рюкзаки оттягивали плечи, высокая . трава, топкая грязь и кочки мешали идти. Столбом вилась мошкара, попадая в глаза и нос. Нестерпимо палило солнце. Под вечер добрались до места. Нягынь не шире Крестьянки, но быстрая, глубокая. Расставили донки, закинули спиннинги. С первого же заброса на желтый «Байкал» попался щуренок граммов на шестьсот. Затем еще и еще. На донки не было ни одной поклевки. Спиннингом ловили только щурят. Настроение у нас упало, зато охотники были довольны — еще бы, столько уток. Лес километрах в трех. Пора думать о ночлеге. Пока дошли до леса, солнце уже село. Стемнело. Лес глухо шумел. Где-то далеко заухал филин. Нам казалось, что все это происходило где-то в окрестностях Тагила. Ужинали по-царски: уха, жареная утка, чай.
Поохотившись несколько дней, мы снова вернулись на Ём-Юган в гостеприимную избушку, где и провели остальные дни отпуска. Бородатые, с похудевшими рюкзаками, но хорошо отдохнувшие, вернулись мы в Тагил.
Договорились на следующий год обязательно побывать на Конде.
