Ловля большого лосося

Наконец то закончена оклейка автомобиля и ремонт машины, и теперь мы можем поехать на рыбалку! А теперь расскажу о нашем рыболовном приключение… Начисто обглодав последние жилы с оленьей лопатки и проглотив жидкую кашу, Уле набивает себе в нос хорошую понюшку табаку. Какое-то время он сидит неподвижно, чтобы дать завтраку опуститься в желудок, и с удовольствием ощущает, как пища и табак согревают и успокаивают сердце и нервы.

Так он сидит минут пятнадцать, может, и больше, молчаливый и отсутствующий. На дворе исчезают последние блики заходящего солнца, и овцы собираются у хлева. В окно видно, как крадется дворовая кошка, неся в зубах полевую крысу.

Наконец Уле поднимается, потягивается и, обратившись к молодой жене, которая хлопочет у плиты, неторопливо произносит:

— Знаешь, Магган, я пожалуй, пройдусь к стремнине. Кто знает, авось повезет.

Магган ничего не отвечает. Она уже привыкла к тому, что летом ей не часто приходится проводить ночи вместе с Уле. В это время его волнует только лосось.
Но Магган понимает, что так и должно быть. Лосось для них самый важный источник доходов, а поймать его можно только ночью. Так что с этим надо мириться.

Уле достает в сарае весла, спиннинг и идет по тропе к Большому водопаду. Там стоит такой сильный грохот, что земля дрожит. Но Уле к этому привык и совсем не замечает гула.

Спиннинг подготовлен к броску. На леске закреплена небольшая зеленовато-коричневая блесна в форме рыбки со светлым брюшком, сплошь искусанная зубами лососей. Лучшей блесны на Большом водопаде и не придумать — если уж лосось не клюнет на эту, значит, клева не будет вообще.
Блесна эта шведская, во всяком случае, он получил ее от шведского туриста. Но теперь она уж так потрепана, что надо подумать, как бы достать другую.
Спустившись на каменистый берег реки, Уле останавливается и окидывает взглядом большой Каменный омут. По всей стремнине крупнее омута нет, если не считать Большого омута внизу, в конце стремнины.

Каменный омут — сто пятьдесят метров в длину и почти столько же в ширину. В верхней части стремнины течение бурное, и оно переходит в узкий водопад. Внизу поток тоже очень быстрый, и эта часть зовется Каменной стремниной, вода тут довольно мелкая, в ней множество острых камней. Если взятый на блесну лосось попадает в эту часть стремнины, то считай, что он потерян вовсе, особенно когда в реке бывает мало воды. Да и уйдет ведь не только лосось, он уносит с собой обычно и блесну, а вместе с ней и много лесы.

Каменный омут глубокий и тихий. Лосось, поднимаясь вверх по реке, останавливается в этом омуте, чтобы слегка передохнуть: впереди такая длинная и трудная стремнина, вся покрытая бурлящей пеной.

В этом омуте Уле добыл не одну сотню лососей, и бывали дни, когда он зарабатывал весьма прилично, ведь северонорвежский лосось ценится высоко. Но рыбачить в омуте опасно, лодку легко может снести далеко вниз и затянуть в бурный поток у выхода из стремнины. Не раз, когда на блесну попадался крупный лосось, Уле едва не затягивало в стремнину, а плыть по ней на лодке — значит кануть в вечность.

Там, где кончается омут, посреди бурного потока, за первым белопенным гребнем лежит низкая каменная плита. Ее называют Лососевый камень. Весной, когда река разливается, плиту совсем не видно. Да и осенью, когда идут дожди, плита тоже скрыта под водой. Но сейчас уже долго стоит засуха и дует восточный ветер. Уровень воды опустился, и Лососевый камень виден хорошо; поток через него не перекатывает, но, обтекая камень, сильно и быстро мчится рядом. А внизу, в небольшой заводи, клочья белой пены пляшут и беснуются в вечном круговороте.

Чуть пониже Лососевого камня всегда ходит рыба. Крупная рыба, и стоит опустить в заводь блесну, как она может тут же клюнуть. Если это большая рыба, то у вас такое ощущение, будто блесна застряла в камнях. Лосось по-прежнему стоит не шелохнувшись, и только если бросить в заводь камень, он быстро устремится вниз. Поток тут бурный, русло забито камнями, да и берег усеян валунами высотой в рост человека. Двигаясь по берегу, надо лавировать среди огромных камней, и следовать за лососем невозможно. Отпускаешь лесу до предела, но где-то посреди стремнины узел на катушке спиннинга сорвется, и все равно рыба уходит, унося с собой и лесу и блесну. А сам рыбак набьет лишь кучу шишек или растянется на скользких камнях на берегу реки. И ночь потеряна напрасно.

Бывает, правда, и так, что лосось, побившись о камни, заходит в тихий омут, и тогда его можно спасти. Но это случается не часто.

Нет, лучше уж держаться от Лососевого камня как можно дальше.

Стоя на берегу и глядя на поверхность омута, Уле замечает, что чуть повыше Лососевого камня неподвижную гладь воды нарушает легкое волнение. Похоже, тут играет хариус. Но нет — тотчас же метра на полтора пониже над водой появляется хвост лосося.

Вот он, большой лосось!

Значит, эта рыба все еще тут. И Уле, и Эрлинг, другой рыбак, живущий в лачуге внизу, у Большого омута, недели три назад видели эту рыбу. Лосось даже высовывал из воды голову, озирая водопад и стремнину. Он, видимо, не раз пытался преодолеть водопад, но не смог это сделать — на поверхности реки чуть ниже водопада ходило множество воздушных пузырьков, но на малой воде лосось не мог взять такой разбег, чтобы одолеть подъем.
Теперь он ждет дождя и повышения уровня воды.

Ни Уле, ни Эрлингу ни разу не удавалось зацепить этого гиганта на крючок. А если он даже и клюнет, то измотать его будет не легко. Омут слишком мал, и удержать такую рыбину на мелководье не удастся. Лосось огромный и сильный, килограммов на тридцать, а в быстром потоке вес его и того больше. И все же если чуть-чуть повезет, то, может быть… Во всяком случае, надо попытаться. На омуте у Уле есть лодка. Он всегда рыбачит только с лодки.
Эрлинг плохой гребец. Да он еще труслив, а потому и ловит прямо с берега. Но и оттуда ему удается поймать кое-какую мелочь, так, килограммов на восемь-девять. Ну а по-настоящему крупные рыбы ему попадаются редко. К тому же он теряет много блесен — они застревают в камнях и ветвях деревьев, их уносят крупные рыбы, которых он не в силах удержать в пределах омута.

Уле снимает с цепи замок и сталкивает лодку на воду. Это старая, тяжелая лодка, совсем не подходящая для Каменного омута. Он уже заказал себе новую, легкую и быструю, с нее-то он сможет вытащить из воды любого лосося. Ведь как только рыба клюнет, надо побыстрее добраться до берега, желательно чуть-чуть ниже маленького водопада. Тогда перед тобой будет много спокойной воды, достаточно места, чтобы «укатать» лосося.

Мелкий лосось поднимает страшный шум, но ловить его тоже интересно. Попавшись на крючок, он может одним махом растянуть лесу на сотню метров, причем чаще он, как серебристая молния, летит над черным омутом, оставляя позади себя мелкие клочья белой пены. До чего красивое зрелище! Но вот лосось вдруг срывается с крючка, и зрелище уже не кажется ни привлекательным, ни интересным.

Уле отчаливает от берега, забрасывает блесну и постепенно отпускает лесу. Поначалу он гребет как можно ближе к водопаду, к гребешкам кипящей пены. Случается, тут стоит лосось. Переплыв омут, Уле поворачивает и гребет обратно, на этот раз в нескольких метрах ниже по течению. Так он прочесывает омут туда и обратно, как это делал на протяжении многих лет.

Когда Уле спускается до середины омута, блесну подхватывает быстрое течение, затягивая ее все глубже вниз, — это видно по углу наклона лесы. Здесь-то обычно и стоит лосось: наиболее крупные предпочитают самый быстрый поток, что всего в десяти — пятнадцати метрах выше Лососевого камня.

Уле прочесывает поверхность воды, ибо знает, что крупный лосось возьмет блесну, если она окажется у него под носом. Все это как бы лотерея; потому-то охота на лосося бывает особенно интересной и настоящему рьь баку никогда не надоедает. К тому же ночь предстоит длинная.

Но сегодня лосось точно вымер, и сколько Уле ни ходит вдоль и поперек по омуту, клева так и нет. И все же Уле знает, что внезапно, словно по сигналу, рыба может вдруг проснуться, тогда начнется клев. И длиться он будет недолго — каких-нибудь полчаса, в лучшем случае — час. Тут уж надо не зевать и взять как можно больше лососей. Только бы в разгар борьбы не лопнула леса.

Уле достиг границы опасной зоны, спускаться ниже он уже не решается. Он и без того забрался слишком далеко, и удержать большую рыбу, заставить ее пойти в омут не просто. Трудно удержать и лодку, трудно снова направить ее в тихие воды омута. Ведь как только рыба клюнет, он отпускает лесу и заходит так, чтобы оказаться ниже рыбы. В этом случае лееа тянет снизу по течению и лосось, которого вдруг потащило вниз, бросается с испугу вверх, против течения. Одновременно Уле старается побыстрее выгрести к причалу. Когда он подходит к нему, большая часть лесы уже размоталась и широкой дугой направлена к Каменному водопаду. К тому времени лосось уже сильно напуган и стремится уйти в верхнюю и тихую часть омута. Тогда измотать его — дело нехитрое.

В этот момент — бац!

Визжит катушка, стремительно разматывается леса. Но всего на несколько метров.

Уле сплевывает табак и, стиснув зубы, начинает грести. Он хорошо знает, что сейчас происходит. Лосось остановился посреди сильного потока. Он стоит и «бодается». Это делают только самые крупные рыбины.

Уле берет спиннинг и, освободив немного тормоз, выпускает побольше лесы. Пускай она растянется по большой дуге вниз по течению, давление на рыбью морду должно быть снизу, иначе лосось уйдет к бурной стремнине на Каменном водопаде, к острым камням порогов, и будет потерян навсегда. Да не только лосось, но и блесна. А это много хуже, чем потерять большую рыбу.

Выпуская лесу, Уле забывает про лодку, и ее относит далеко в стремнину. Пока он возится с запутавшейся лесой, лодка продолжает идти по течению, и когда Уле хватается за весла, лодка уже далеко в стремнине. Течение такое сильное, что он не в силах вернуть ее в омут или хотя бы удержать на месте. Как яростно он ни гребет, лодку относит вниз. Река становится все мельче, у поверхности воды показываются камни.

А Уле все гребет и гребет. Но поток настолько сильный, что лопасти весел, не встречая в воде сопротивления, скользят вхолостую. Правое весло вдруг цепляется за камень. Стараясь не выпускать его из рук, Уле гребет одним левым, — отчаяние придает ему силы. И все равно он не может удержать лодку, ее начинает разворачивать. Это самое страшное. Если лодка встанет поперек на каменистой стремнине, она безнадежно погибла: киль зацепится за камень и ее в тот же миг перевернет.

В этот момент ломается лопасть правого весла — Уле слишком сильно на него навалился. Бешено танцуя на волнах, лодка несется вниз, на более мелкую воду. Дно реки, сплошь усыпанное камнями, так стремительно проносится мимо, что Уле едва его видит.

Резкий толчок, треск, мощный удар о борт. Словно невидимая рука поднимает гребца из лодки, и, совершив мягкий, удивительно легкий полет, он через мгновение лежит в воде. Удар приходится в ногу. Спиннинг он по-прежнему держит в руке, хотя и не помнит, как схватил его, когда перевернулась лодка.
Теперь перед ним вся опасная и бурная Каменная стремнина. Он знает, что случится дальше; еще не было случая, чтобы человек живым вышел из этой стремнины.

Воспоминания разом проносятся у него перед глазами: счастливые годы детства в коте1, тяжкий труд пастуханэленевода с изнурительными переходами вверх-вниз по горам, часто без сна и еды, стадо оленей, добытых ценой большого труда и лишений и унесенных снежной лавиной. Затем годы жизни охотника и рыбака, первая кота здесь, у Большого водопада, такой удачный лов лососей до тех пор, пока туристы не научили рыбу бояться крючка и блесны, ухаживание за Магган, соперничество с Эрлингом, потом женитьба и свадебный обед — Эрлинг напился пьяный и запустил в него ножом, но попал слишком высоко, в лопатку, это дело потом замяли, чтобы ленсман ничего не узнал, а они снова стали друзьями. Правда, не такими, как прежде, Эрлинг никогда не приходил теперь к Уле, когда Магган бывала дома. А заглядывал ли он в другое время, этого Уле не знал, но все же думал, что вряд ли. После женитьбы Уле между ними кошка пробежала.

Уле построил себе домик. Корова была у него и раньше, да и несколько овец тоже, овцы быстро подрастали и служили добрым подспорьем в хозяйстве. Купил он и оленей, но дела с ними обстояли хуже: олени то и дело пропадали. Раза два он находил места, где животные были забиты, но остатков шкуры нигде не было видно. Значит, животных загрыз не волк и не росомаха. У Уле возникли подозрения.

И все же грех жаловаться, жил он, конечно, неплохо. Во всяком случае, не хуже, чем те саамы, у которых было много оленей. И не удивительно, что кое-кто ему завидовал. В жизни ему недоставало только одного — ребенка, сына. Но Магган детей ему не подарила. Видать, была на это просто неспособна. А ей так хотелось иметь детей.

Уле наглотался воды, она набралась даже в легкие, и он почти не может дышать. Страшно сдавило грудь, кровь распирает сосуды. Но все же он чувствует, как нога скользит по камням, рука скребет по дну. Мозг действует четко, бурно работает мысль.

Да, но Эрлинг!

Чтобы этот дьявол женился на Магган! Ей, конечно, нелегко будет справиться одной. Но она молода, красива и наверняка выйдет замуж. Но только не за Эрлинга. Если она так поступит, он отомстит Эрлингу и после своей смерти. Ведь он скоро повстречает богов своих предков и расскажет все Мадеракке, которая правит жизнью саамов с самого зачатия, попросит ее забраться темной ночью к Эрлингу и убить его…

Уле очнулся от сильного удара в спину, в левую лопатку, как раз в то место, где нож Эрлинга оставил вспухший красный рубец. Придя в сознание, Уле видит, что лежит на Лососевом камне. Его долго и мучительно рвет. Но страшная тяжесть в груди, та, что распирала и разрывала сосуды, понемногу отпускает. Уле озирается вокруг.

Да, он действительно лежит на Лососевом камне. Удар в лопатку выбил из него большую часть воды, которой он успел наглотаться. Шапка исчезла, лодки нигде не видно. Вода стекает с одежды, хлюпает в сапогах. Он по-прежнему держит спиннинг, совсем целехонький, ни одно из колец на нем не сломано и даже не погнулось. А катушка, чудесная катушка «Амбассадор», без единой царапины. Взяв рукоятку левой рукой, он может смотать лесу. Распределитель действует как надо. Но само удилище очень тяжелое, что-то, видно, не дает поднять его вверх. Ах да, лосось! Огромный лосось! Где же он теперь? Все еще там? Возможно, скрыт в заводи за Лососевым камнем?

Голова у Уле мигом стала ясной. Он вспоминает все, кроме того, как очутился на Лососевом камне. Он хорошо помнит удар, отчаянные попытки поднять лодку в омут и то, как она опрокинулась. И, конечно, лосося! Какого лосося!

Уле держит спиннинг в правой руке. Чтобы смотать лесу, надо переложить его в левую, а это невозможно: пальцы скрючило, как в судороге. Их надо попытаться разжать левой рукой, палец за пальцем. Указательный, лежащий на скобе под креплением катушки, словно врос намертво. Уле хочет его выпрямить, но испытывает резкую боль. Он много раз сгибает и разгибает пальцы, прежде чем начинает их чувствовать, — теперь можно начать сматывать лесу.

Леса распущена на всю катушку, это, конечно, рыба размотала ее до конца. Дело идет очень туго, да оно и вполне понятно — даже пустая блесна в таком стремительном течении казалась бы крайне тяжелой. Но вот из воды откуда-то со дна показывается белая леса. Леса продолжает сматываться. Но почему она тянется к каменной плите? Зацепилась за выступ?

И вот, когда катушка полностью намотана, конец удилища начинает гнуться книзу, в направлении белопенного гребня, который так и ходит по кругу в заводи ниже Лососевого камня.

Там, видно, застряла блесна. Странно. Она обычно всплывает точно пробка, как только перестанешь сматывать лесу.

Уле глазами провожает лесу в глубь белого гребня.

И там, о великий создатель, там в глубине стоит огромный лосось! Посреди белого гребня. Он лежит на спине, такой же белый, как пена, почти незаметный для глаза. Жабры работают вовсю, рот то закрывается, то открывается, грудные плавники медленно шевелятся.

Как же все это произошло? Возможно, лосось вымучен борьбой, которую вел Уле за собственную жизнь. Значит, Уле, сам того не ведая, так загнал лосося? Не зря, видно, пальцы цепко сжимали удилище с катушкой.

Или — нет, когда перевернулась лодка и его выкинуло в реку, лосось мог находиться где-то совсем близко. Не исключено, что Уле шлепнулся прямо на рыбу и та, испугавшись, в слепом страхе врезалась в камень, а сильный удар ее оглушил. Но теперь к ней вскоре вернется жизнь. Уле подползает к краю плиты и медленно подтягивает рыбу. До чего же трудно тянуть, хотя течения нет никакого! Вот она, большая и широкая, появляется над белым гребнем.

Уле нагибается, осторожно просовывает пальцы под грубые жаберные крышки и, откинувшись назад, резким движением вытягивает рыбу. Она так тяжела, что он едва не теряет равновесие и не скатывается вниз. Оказавшись на каменной плите, лосось, понемногу возвращается к жизни, бьется и корчится всем телом. Уле бросается на рыбу, подминает ее под себя, что есть силы рвет на ней жабры; кровь так и брызжет фонтаном. Лосось выскальзывает из рук, мечется во все стороны. И только усевшись на рыбу верхом, Уле удается вытащить нож и вонзить его в голову гиганта.

Но вот рыба вздрагивает, по телу проходит резкая судорога, хвост в последний раз бьет о плоский камень. Гигант сразу сникает, погружаясь в вечный покой, и темная полоска крови, пробираясь сквозь неровности каменной плиты, медленно стекает к воде. Уле не спеша поднимается и как зачарованный смотрит на добычу. Раза два, прищурившись, качает головой. Такого огромного лосося ему никогда еще не доводилось поймать. Наверно, килограммов на тридцать, а возможно и больше. Если так, то это будет рекордом Большого водопада, Уле сразу станет знаменитым и войдет в историю как выдающийся рыбак Большого водопада. Теперь видно, что лосось не такой ослепительный и серебристо-белый, какими обычно бывают рыбы, только что пришедшие с моря. Он стоял» должно быть, в омуте уже несколько недель, а может, и месяц. Пришел с весенним разливом: ведь самые крупные рыбы появляются обычно в это время года. Преодолеть водопад над омутом ему было не под силу, и, дожидаясь высокой воды, он наверняка сбросил килограмма два веса.
И все-таки какая рыбища, что за гигант! Если его тебе показать, Эрлинг, ты этого просто не перенесешь и можешь заболеть от зависти.

Конечно, это удача. Но вот он сидит на Лососевом камне с таким уловом, о котором мечтал всю жизнь, и не в состоянии выбраться из плена. Лодку куда-то унесло, наверное, в нижнюю часть омута к подножию Каменного водопада. И от нее, конечно, остались одни щепки. Другой же лодки в омуте нет. Выше по течению живет Эйлиф, плотник, он обещал, что скоро пригонит новую лодку, которую заказал ему Уле. Она наверняка уже готова. Но подогнать ее к Лососевому камню, даже если осторожно тянуть за длинную веревку, никто не решится — ведь лодку все равно перевернет, и она будет разнесена в щепы. А если и случится чудо и лодку не перевернет, то она разобьется, когда будешь вытаскивать ее на сушу. Нет, уж если и спускать лодку к Лососевому камню, то надо иметь две лодки, а двух тут не найти.

Итак, с лодкой ничего не выйдет. Вода в каменистом русле чересчур мелка, а стремнина такая бурная. Остается единственный выход — кто-то должен перебросить ему лесу, и с ее помощью он переберется на берег. Но риск при этом велик. Бурлящие воды потока с силой потянут его вниз, и если лесу порвет о камни, то уж прощайся с жизнью.

Другой возможности нет. Немного удачи и сноровки — и, надо думать, пронесет. Ведь он невысокий и легкий, глубоко в воду его не затянет. В худшем случае можно лечь на свою гигантскую рыбину и так продержаться на воде. Рано или поздно появится же какой-нибудь рыбак на берегу. Чаще всего тут ночи напролет носятся туристы со своими спиннингами и фотоаппаратами. Сколько раз он давал таким туристам подержать только что пойманного лосося, и те по очереди снимались с рыбой в руках. Ну как не похвастаться дома женам, которые томятся, умирая от скуки. Уле недолюбливал таких туристов, хотя они и оставляли немного крон. А вот сейчас он мечтал, что появятся туристы, увидят его на Лососевом камне, пойдут к Магган и расскажут ей, что с ним приключилось.

Если не придет никто, то уж наверняка появится сам Эрлинг. Правда, у него есть лодка внизу Большого омута, и каждую ночь он ходит там по нескольку часов. Но в Большом омуте трудно поймать рыбу, и ближе к рассвету Эрлинг поднимается к Каменному омуту, чтобы сделать несколько бросков. Иногда ему удается кое-что поймать у причала, и это очень странно: ведь у других в том месте почти никогда не клюет. Становится холоднее. Уле промок, и в желудке у него пусто. Попробовал вылить воду из сапог, но она так нагрелась от его тела, что без воды ногам стало холодно. Кстати, температура воды в реке сейчас наверняка выше, чем температура воздуха. Солнце спряталось за Большой горой, и оно выйдет снова только через несколько часов. А в полночь вдоль реки дует холодный ветерок.

Как сильно ломит в лопатке. Удар снова разбередил рану. Левая рука немеет. А пальцы от острых жабер лосося покраснели и опухли. Касаться этих жабер опасно, но зато удалось быстро обуздать рыбу. Лосось был такой сильный и изворотливый, что Уле едва с ним совладал. Большой и указательный пальцы сплошь в потемневшей крови, им больше всех досталось от острых жабер лосося.

Ну и холодина! Уле хлопает себя по плечам, чтобы согреться, но от этого усиливается боль в лопатке. И в пальцах тоже. Когда ты сухой, то холод не страшен, от него не заболеешь, надо лишь следить за тем, чтобы не обморозиться. Но если ты промок и дрожишь как осиновый лист, это много хуже. Имено так его брат Ивер схватил воспаление легких и умер. Он провалился, когда шел по весеннему льду, а до дома было далеко. Ивер бежал что было мочи, но скоро подвернул ногу, пришлось ползти. Когда его нашли много времени спустя, он еще был жив и умер дома как раз в тот момент, когда в дверях показался врач.

Но что же не появляется Эрлинг? Разве не чудно, что Уле с нетерпением ждет Эрлинга, которого обычно стремится избегать? И вот теперь, единственный раз, когда Эрлинг может быть полезен, его как ветром сдуло. Не крикнуть ли Салара? Собака, верно, спит у себя в конуре, но, может, услышит? Да нет, кричать совсем уж глупо. Могут подумать, что он зовет на помощь, а ведь опасности для жизни нет. Пока что еще нет.

Уле снова пытается согреться, похлопывая себя по плечам. Не помогает. К тому же очень больно.. Тело давно уже покрылось гусиной кожей, его трясет и знобит. В горле и спине начинает покалывать. Горло-то еще полбеды — это, видно, от сильной простуды. Но вот спина — это может быть уже опасно.
Нет, пожалуй надо покричать:

— Салар! Э-э-э-эй!

Он притих, надеясь, что пес отзовется. Нет, собака его не слышала. Гул стремнины заглушает все звуки. Ди и Салар начал стареть. Прошлой зимой он испугался росомахи, которую загнали на каменистый склон. Подумать только, пса напугала росомаха!

Вот дьявол, до чего же становится холодно. Сущее проклятье. Он снова кричит:

— Салар! Салар! Эй-эй-эй!

Потом ждет, прислушивается. Если Салар проснется и залает, то разбудит Магган и та поймет, что с ним что-то случилось. Особенно если Салар не угомонится. Она спустит собаку с привязи и бросится к реке. Увидев его в стремнине, Магган сбегает за старым спиннингом — она и сама отлично кидает блесну и даже поймала не одного лосося — да прихватит с собой аркан, которым Уле пользуется, когда надо поймать оленя. Забросив блесну на Лососевый камень, она привяжет аркан к концу лесы и подтянет его к себе. Потом Уле обвяжется арканом вокруг туловища, а Магган крепко привяжет свой конец к сухой сосне, что стоит у воды и часто мешает рыбакам, которые ловят с берега. Взяв спиннинг в левую руку, а правой ухватив лосося покрепче за жабры, он спустится в воду позади Лососевого камня и пойдет согнувшись в три погибели, прямо против течения, пока поток в конце концов не собьет его с ног. Тогда, набрав в легкие побольше воздуха, Уле отдастся во власть течения, и его быстро по дуге перенесет через стремнину. Веревка сильно сдавит спину и живот, но эта боль скоро пройдет. И если повезет, он не разобьет ни локти, ни колени. Магган подтянет его к прибрежным камням, она постарается смягчить удар.

Все будет хорошо, лишь бы только проклятый Салар его услышал. Бедняга, видно, совсем оглох.

Дело начинает принимать серьезный оборот. Он снова машет руками, чтобы согреться, но сразу останавливается, чувствуя острую боль. Все тело страшно ломит.

Скоро три часа, как Эрлинг плавает по Большому омуту, и до сих пор ни одной поклевки. Уже не первый раз он возвращается без улова. Но Эрлинг знает: если уж в Большом омуте клюнет, значит, крупная рыба. К тому же река тут широкая и чистая, течение небыстрое, спокойное, и если рыба окажется на крючке, ее можно водить целый час. И редко когда рыба сорвется и уйдет.

После трех часов непрерывной работы на веслах даже упрямый и стойкий рыбак может потерять терпение. Эрлинг причаливает к берегу и по исхоженной тропе направляется к Каменному омуту. Молодой березняк настолько густой, что лишь кое-где сквозь заросли виднеется стремнина. И вот в том месте, где тропа сворачивает к причалу, у которого обычно держит Лодку Уле, Эрлинг вдруг слышит со стороны реки какой-то крик. Но грохот стремнины такой сильный, что нельзя разобрать ни слова. Эрлинг медленно приближается к берегу и, спрятавшись за большой камень, внимательно оглядывает омут. Вдали, на Лососевом камне, он замечает человека в темной одежде, без шапки. Рядом с ним огромный лосось.

Эрлинг мигом оценивает обстановку. Он уже видел, что на воде в Большом омуте плавают какие-то обломки, и теперь понимает, что это остатки лодки Уле.
Но как человек оказался на Лососевом камне, да еще с таким гигантским лососем? Как сумел он в бурном потоке поймать эту огромную рыбу? Хотя, в общем, это неудивительно: ведь после того, как Уле потерял оленье стадо, ему сопутствовала удача. За что бы он ни брался, все ему удается.

Эрлинг отходит все дальше назад, соображая, что же предпринять. Допустим, Уле не выбросило бы на Лососевый камень, а понесло вслед за лодкой. Тогда его разбило бы насмерть о камни в стремнине и затянуло в бешеный водоворот потока. Года два назад тут пропал один чудаковатый турист, который раздобыл себе лодку и отправился рыбачить прямо в Каменный омут. Там он сумел поймать лосося, но лодку затянуло в стремнину. Была она старой, прогнившей, никто не решался на ней плавать, давно уже следовало пустить ее на дрова. От лодки остались лишь трухлявые щепы, а рыбака и след простыл. А еще раньше в стремнину затянуло двух рыбаков-саамов, оба они были родом из этих мест. От их лодки тоже обнаружили лишь жалкие остатки, сами же они исчезли бесследно.

Таков Большой водопад. Если он принимает человека, то уж навсегда.

Как видно, Уле на сей раз тоже был на волосок от гибели. Отнеси лодку чуть подальше вниз, и… и Магган могла бы стать его, Эрлинга, женой. Это уж точно, Магган — вместе с новым домом, дойной коровой, стадом овец и несколькими оленями. И таким отличным местом для рыбалки — хотя, пожалуй, лучше обойтись без Каменного омута. Правда, омут можно продать другому рыбаку — как он ни хорош, ловить тут с лодки чересчур Но Магган и все ее хозяйство! Ну и добыча! И жизнь в мире и покое.

Что же теперь делать? Помочь Уле выбраться на берег, он, конечно, может. Дело нехитрое — перебросить через поток один из новых крепких арканов Уле, что тот купил зимой, затем перетянуть его на эту сторону. Уле насквозь промерз, потому и зовет на помощь. Он не из тех, кто будет кричать без причины. Сейчас холодно, у Эрлинга и то застыли пальцы. А когда сидишь там на камне на ночном морозе, промокший до нитки, нетрудно схватить воспаление легких. Возможно, оно уже началось.

Вот Уле снова кричит. Зовет собаку. Если Салар услышит крики, Магган тут же примчится. Так что надо действовать быстрее. Но что же выторговать за помощь? Этого чудо-лосося или, может, спиннинг? А почему бы не спросить самого Уле? Эрлинг быстро спускается к омуту и машет Уле рукой. Теперь ему хорошо видно, насколько велик лосось. Настоящий исполин — ни он, ни Уле не встречали в омуте крупнее.

— Помоги мне, — кричит Уле. — Принеси-ка новый аркан.

Эрлинг отвечает не сразу. Стоит молча и размышляет, делает вид, что не слышит. Неплохо бы иметь такой вот спиннинг. Эрлинг слышал, это дорогая штука. И похоже, он волшебный — Уле всегда приносит удачу.

— Помоги мне, — снова кричит Уле, опасаясь, что из-за гула воды Эрлинг его не слышит.

Эрлинг почесывает затылок. Этот дьявол кричит так громко, что и собака и Магган могут услышать. Тогда… тогда он упустит возможность. Лучше уж побыстрее приступить к делу.

— Ну, я могу помочь тебе. Но только… только ты отдашь мне спиннинг вместе с катушкой и всем, что положено.

Уле приходит в ярость. Уж этого он от Эрлинга не ожидал. Ведь он не раз помогал Эрлингу, когда тот болел и ему нечего было есть. Так вот она, благодарность!

Проклятый Эрлинг! От него всегда можно ожидать любой пакости.

Уле отвечает не сразу. Он так возбужден, что просто не в силах ответить. Отдать спиннинг — нет, это невозможно, лучшего спиннинга ему не сыскать. Он получил его от одного богатого норвежца из Осло года два назад. Случилось так, что этот норвежец, директор какой-то фирмы, приехал на Большой водопад немного порыбачить. Рыбак-то он был никудышный, однако поспорил с приятелем, что сможет поймать лосося, и летом оба господина приехали рыбачить сюда, на Большой водопад. Они ловили много дней подряд, но ни один лосось не клюнул. И в то же время норвежец видел, как Уле достает из воды одну рыбину за другой. Тогда он тихонько спросил Уле, не поможет ли тот и ему поймать лосося, а в награду за помощь Уле получит сто крон. Но Уле ответил не сразу. Сто крон, конечно, деньги хорошие, и если Уле колебался, то только лишь потому, что растерялся от такого предложения. Тогда гость увеличил вознаграждение до двухсот крон. Уле подумал, что ослышался, и только он хотел переспросить, что именно сказал норвежец, как тот повысил ставку до трехсот крон.

— Но больше не прибавлю ни кроны, — добавил он с досадой. — И помни, никто не должен знать, что лосось клюнул у тебя. Поймай его на мой спиннинг и хорошенько поводи. А я уж вытащу на берег.

Уле и гость отчалили вместе в одной лодке. Второй норвежец находился ниже по течению, в Большом омуте, и рыбачил вместе с Эрлингом. Примерно через час Уле поймал лосося, тотчас же поплыл к берегу и стал вымучивать рыбу. То был отличный лосось килограммов на десять, с ослепительно светлой чешуей, лосось, только что поднявшийся с моря. Он цепко боролся за жизнь — метался вдоль и поперек по омуту, взлетал над водой и так дергал лесу, что норвежец приходил в восторг. Когда лосось был, наконец, достаточно измотан и оставалось только вытянуть его на берег, Уле передал спиннинг гостю.
В этот момент и появились те двое, и оба остановились, не веря своим глазам. Счастливый рыбак, заставив приятеля истратить последнюю пленку, которая оставалась в аппарате, в приступе радости подарил Уле свой превосходный спиннинг вместе с катушкой, лесой и блеснами. А позднее передал Уле триста крон.

То была превосходная сделка. А спиннинг был такой отличный, что Уле ни за что на свете не хотел с ним расставаться. Почти что волшебный спиннинг.

— Ну, — кричит Эрлинг на берегу, начиная терять терпение. — Если хочешь, чтобы я тебя спас, отдавай спиннинг.
— Нет, — кричит ему Уле в ответ. — Его ты никогда не получишь. Пускай лучше я замерзну. Можешь получить лосося.
Эрлинг задумывается. Затем отвечает:
— Только при одном условии — будем считать, что я поймал его сам! Проклятый Эрлинг! Этот дья… Но Уле вдруг осеняет одна мысль. И он
отвечает:
— Что же, пусть будет так…

Эрлинг срывается с места. Он очень боится, что Салар услышал последний крик Уле и примчится сюда с Магган. Тогда не видать ему лосося, Магган сама поможет Уле перебраться на берег.

Эрлинг бежит к домику Уле, прямо к дровяному сараю. Салар просыпается и поднимает лай. Сонная Магган выглядывает из двери как раз в тот момент, когда Эрлинг появляется с арканом в руках.

Магган цепенеет от страха, она понимает — что-то случилось. Окликает Эрлинга, и тот второпях бросает ей на ходу:

— Уле упал в стремнину!

Он слышал, как закричала Магган, но голос ее утонул в бешеном лае собаки. Перед глазами у Эрлинга стоит только лосось. Он должен его получить. И Эрлинг мчится к Каменному омуту. Магган сообразительна, она мигом смекнула, что, если Уле оказался в стремнине, его отнесло уже далеко вниз. Схватив багор и отвязав Салара, она прямиком бежит к нижней части реки. Там есть зловещий омут, и если Уле попал туда, ему нужна немедленная помощь. А если он и зацепится где-нибудь повыше, то снизу Магган все равно его увидит.

Спустившись к месту, где находится Уле, Эрлинг кидает блесну чуть выше Лососевого камня. Рассчитал точно — лесу относит к камню, где ее подхватывает Уле. Затем Эрлинг привязывает аркан, и Уле начинает тянуть его к себе. Бурный поток с такой силой подхватывает веревку, что Уле опасается, как бы не лопнула леса, хотя она довольно крепкая и рассчитана на большого лосося.

Но все идет отлично. Уле подтягивает аркан, обвязывает себя вокруг талии особым узлом, который не развяжется, каким бы ни был натиск воды. Потом кричит Эрлингу, чтобы тот натянул аркан и хорошенько закрепил его за сосну у кромки воды. Эрлинг делает так, как ему сказано, а Уле что есть силы натягивает аркан, чтобы проверить его прочность. Блесну он, конечно, снял и спрятал в нагрудном кармане. Засунув спиннинг за пояс, он берет лосося в правую руку, и спустившись в заводь позади Лососевого камня, медленно движется вброд к берегу.

Натиск воды быстро возрастает. Чтобы удержаться на ногах, Уле наклоняется вперед. Камни скользкие, как мыло, и его относит вниз. Так он проходит метра два, но затем будто невидимая сила выбивает у него почву из-под ног. Инстинктивно вдохнув побольше воздуха, Уле опрокидывается на спину. Его подхватывает бурное течение. Вода то и дело захлестывает его с головой, а аркан с такой силой сдавливает талию, словно хочет перерезать его пополам.

Ощутив сильный удар сзади, Уле думает, что настал его последний час. От неожиданности он разжимает пальцы, и лосось, выскользнув из его цепких объятий, уплывает вниз по реке.

Но вот напор воды ослабевает, и Уле незаметно для себя оказывается на прибрежных камнях. Последствий удара как будто никаких, и он без посторонней помощи выбирается на сушу. Спина болит, но аркан давит теперь меньше, и можно дышать. Уле выплевывает воду. И тут он слышит истерический вопль Эрлинга:

— Лосось! Где мой лосось! Ты его выпустил, мошенник!

Эрлинг точно сумасшедший бросается вниз вдоль стремнины и, пробравшись среди валунов, исчезает за поворотом реки. Уле, ухмыляясь, смотрит ему вслед.
И вдруг он видит: снизу мчится Салар. Пес обнюхивает хозяина, прыгает на него, радостно лает. Он, должно быть, услышал, когда заорал Эрлинг. Уле развязывает аркан и, словно в тумане, бредет вверх, к дому. Но Салар снова бросается вниз, вдоль стремнины.

Что бы это значило? Почему пес побежал прочь и не захотел идти с ним домой? Странно. Надо бы, пожалуй, пойти и посмотреть, в чем дело.
Но сперва необходимо сменить одежду. Он уже так промерз, что едва передвигает ноги.

Когда Магган подошла к маленькому и глубокому омуту в нижнем течении реки, чтобы спасти Уле, она вместо мужа увидела огромного лосося, которого несло вниз по стремнине, вертело и кружило в водовороте, порой затягивало вглубь. Войдя в воду, Магган зацепила лосося багром. Потом она подтянула его к берегу, между двумя большими камнями.

В этот момент появился Салар. Виляя хвостом и громко лая, он всячески стремился показать, что следует идти обратно, туда, откуда он только что примчался.

Магган не знала, что и думать. Почему Салар так себя ведет? Не -обнаружил ли он хозяина где-то повыше на стремнине? Возможно, Уле сидит, прижавшись к какому-нибудь камню, не в силах выбраться на берег?

И она неуверенно бредет вслед за собакой.
Внезапно показывается Эрлинг. Он как безумный мчится меж камней и, запыхавшись, возбужденно кричит:
— Уле уже дома. Но где лосось? Гигантский лосось?
В отчаянии он смотрит на камни, на бурные воды стремнины. Потом снова кидается вниз как безумный, вглядываясь в реку, спотыкается, падает, набивая себе синяки. И ревет в исступлении:
— Лосось! Мой великан…

Вот Эрлинг скрылся за валунами, и его отчаянные вопли тонут в гуле потока. Глаза Магган принимают хитрое и лукавое выражение, и, как только Эрлинг удаляется на почтительное расстояние, она, схватив лосося, оттаскивает его в березняк, хорошенько прикрывает ветвями. Затем прямиком направляется домой.

Уле уже сменил одежду.
Он рассказывает жене о том, как поймал своего исполина, как потом выпустил его из рук, чтобы тот не достался Эрлингу, и как Эрлинг точно помешанный носится и ищет эту рыбу.
— Я не думаю, — заметил он, улыбаясь, — чтобы Эрлинг смог его найти.
Магган придвигается вплотную к мужу, гладит его мокрые волосы и говорит уверенно:
— Нет, он его не найдет. Лосось надежно припрятан.
Уле в недоумении смотрит на жену, потом произносит, заикаясь:
— Ты… ты…
— Да, да, сама его поймала. Я прихватила лодочный багор, чтобы вытащить тебя, если затянет в омут. Ведь из этого водоворота самому не выбраться. Но вместо тебя я зацепила лосося. А теперь бери мешок и сходи-ка за рыбой.
Через полчаса Гигантский лосось лежит у Уле в подвале, хорошо завернутый в просторный мешок, а Эрлинг тем временем мечется в лодке по Большому омуту, ищет пропавшего лосося.
Выпив горячего кофе и как следует перекусив, Уле изучает рубец, образовавшийся на поясе от аркана. Веревка так сдавила тело, что след от нее вздулся, будто толстая тесьма. Магган осматривает его лопатку. Кроваво-красный шрам от удара, когда-то нанесенного Эрлингом, лопнул как раз посредине.
Магган смывает спекшуюся кровь, накладывает на рану большой пластырь — так же, как тогда, в день их свадьбы. Потом осматривает спину, но кроме синевато-зеленого пятна других повреждений нет.
Ночь позади. Взвалив на плечи тяжелый мешок, Уле отправляется к Эйлифу, плотнику-лодочнику, что живет чуть выше Большого водопада. От тяжелой ноши ломит руки и спину. Эйлиф пьет кофе. В окно он замечает Уле, тот останавливается на дворе у новой лодки, достроенной на днях. Уле внимательно осматривает лодку, проверяет шпангоуты, покачивает корпус, дабы убедиться, что в днище нет дефекта.
Отличная лодка! Вполне подходящая для Каменного омута. И совсем легкая, поднять ее против сильного течения будет не очень трудно. Да и устойчивость на воде, как видно, будет надежной.
Эйлиф выходит во двор, и Уле достает свою добычу, Эйлиф, широко раскрыв от удивления глаза, поднимает рыбу за жаберные крышки.
— Крупнее лосося не видывал, — говорит он. — И тяжелее рыбу не приходилось поднимать. Не меньше тридцати кило.
Он идет в сени и приносит безмен.
— Тридцать с половиной! Знаешь, Уле, это рекорд Большого водопада. Теперь ты попадешь в газету.
Но Уле совсем не охота попадать в газету. Когда об этом узнает Эрлинг, он, конечно, догадается, и дело кончится новым ударом ножа. Кто знает, на этот раз; может, без промаха.
Нет, нет, Уле не хочет попадать в газету.
Некоторое время он стоит молча. Раза два покашливает, затем поворачивается к Эйлифу и бормочет:
— Обменяем так на так? Рыбу на лодку?
Эйлиф вздрагивает, вид у него не совсем довольный, такое предложение, он, видимо, не считает для себя удачей. Вдобавок к лососю надо бы подкинуть крон сто, не меньше.
Но вот в глазах у него зажигается задорный огонек, и он говорит, вернее, хрипит:
— Тогда… если обменяемся, значит, рыбу поймал я? Здесь, на стремнине? Сегодня ночью?
Уле в глубоком раздумье пожевывает табак. Наконец отвечает:
— Что ж, пускай так.
Они пожимают друг другу руки, и час спустя лодка уже стоит у причала Уле в Каменном омуте.
Гигантский лосось, которого Эйлиф поймал в ту ночь, был сфотогра фирован для газеты, и скоро все о нем заговорили. На Большом водопаде появился новый замечательный рыбак, искусный мастер на самую крупную рыбу. Что же касается новой лодки, которую приобрел Уле, то уже на следующую ночь ее окропили свежей лососевой кровью, и, как положено любой рыбацкой лодке, от нее стал исходить едкий запах рыбы.
Через некоторое время после этих событий я сижу в гостях у Уле и Магган и пью кофе. Только что Уле рассказал мне эту историю во всех подробностях. Я спрашиваю, все ли прошло без последствий, не схватил ли он воспаление легких. Ведь он здорово продрог, нечеловечески устал.
— Конечно устал, — отвечает Магган, посылая мне лукавый взгляд. Затем, отодвинув в сторону чашку, нагибается над потертой клеенкой кухонного стола и доверительно шепчет мне на ухо:
— Знаешь, в то утро я зачала ребенка. После двух долгих лет ожидания. Ее карие, как у белки, глаза светятся гордостью. Они буквально сияют.
И теперь я сам вижу, что правы старики, утверждая, что по блеску в глазах женщины можно определить, когда она беременна. Еще до того, как она сама об этом узнает. И сейчас, глядя Магган в глаза, я не мог ошибиться.
— Да, — шепчет Уле, смущенно глядя в окно. — Так оно, видно, и есть!

Поделиться ссылкой: