Рыбалка в низовья реки Урал
Еще весной, задолго до отпуска, мы начали разговоры о том, куда ехать. Вносили и отвергали бесчисленные предложения. Наконец решили: едем в низовья реки Урал, к сожалению рыбалка в дельте волги в этом году не сложилась, но Урал это великолепная перспективная. Куда-нибудь южнее Уральска километров на двести. Нам всегда казалось, что чем дальше заедешь, тем лучше места. На попутных машинах по тракту Уральск — Гурьев добираемся до маленького городка Чапаеве В центре его на площади стоит памятник В. И. Чапаеву.
Лагерь разбиваем на восточном берегу ниже города, километрах в трех от впадения в Урал реки Солянки. На песчаном пляже устанавливаем четыре палатки, на высокой мачте поднимаем красный вымпел. Сооружаем стол на восемь человек, а у самой воды под старым могучим пнем копаем «холодильник» для продуктов.
Вдоль берегов Урала тянется лес. За лесом —степь. Дальше — солончаки и пески пустыни. Иногда в лесу кажется, что находишься где-то в средней полосе. Идешь, и вдруг перед тобой словно светлая березовая роща — это белоствольные тополя тянут к палящему солнцу свои кроны. Вскоре попадаешь в мрачные, темные уголки: стволы деревьев до середины обросшие высохшей бородой — тиной.
Засуха. В этом году ежевика и терн не уродились. Грибы к нашему приезду исчезают. В некоторых местах земля разрисована трещинами. Температура в тени доходит до сорока градусов. Все жаждет дождя. Но его нет и нет…
По берегам Урала много стариц. Некоторые из них изобилуют рыбой. На старицах, заросших осокой, держатся утки. Но мы решаем сначала попытать счастье на реке Солянке.
О соленом озере Челкор мы читали в альманахе «Рыболов-спортсмен», № 21. Но о Солянке, вытекающей из этого озера, у нас никаких сведений не было. Знали только, что она пересыхает летом.
Втроем на одной байдарке даже против течения и встречного ветра мы довольно быстро добираемся по Уралу до места впадения Солянки. Устье — узкий ручеек, а немного выше ширина уже метров 20—30. Берега крутые, поросшие кустарником. Глубина небольшая, временами веслами достаем до дна, но мы продолжаем плыть. Метров через триста прочно садимся на мель. Вылезаем из байдарки и по пояс увязаем в иле. Итак, шаг за шагом — то в лодке, то волоком. Наконец река становится глубже. Причаливаем к берегу.
С собой у нас только спиннинги. Бросаем втроем минут пятнадцать, а результат — одна-единственная небольшая щучка. Отправляемся дальше. На Урале ветер, а здесь полный штиль. Речка вьется между невысоких крутых берегов. Изредка поднимаются выводки куропаток, но чаще при нашем приближении они с тихим квохтаньем убегают в лес.
Но вот берега реки немного раздвигаются, и впереди обрисовывается глубокий бочаг. Берег, к которому мы причаливаем, пологий, удобный для ловли спиннингом, а противоположный — крутой, заросший густым кустарником, нависшим над водой. Из воды торчат стволы поваленных деревьев. Очевидно, будет много зацепов.
— Блесен не жалеть!—весело раздается команда, и я первый бросаю блесну. Начинаю подматывать Сразу же рывок и сход рыбы.
Снова забрасываю, на этот раз под кусты противоположного берега. Чувствую стук — взяла крупная рыба. Тащу напрямую, надеясь на прочность лески,— ведь кругом коряги. И вот рыба на берегу — голавль, да еще какой! Еще четыре заброса — и еще четыре голавля. Вот это удача! Ребята тоже вытаскивают по нескольку голавлей. Вскоре клев прекращается.
Плывем дальше. Река постепенно мелеет. Начинаются заросли осоки. Вылезаем из байдарки и пешком идем дальше. Впереди только болота. Путешествие по Солянке окончено. Она проходима всего лишь на 3—4 км от устья.
Обычно мы ловим рыбу с байдарки спиннинговьш удилищем с катушкой, оснащенным, как донка. Леска 0,5 мм, на конце ее грузило весом 60 г, а чуть выше — два поводка с коваными крючками № 5 или № 6. Такое оснащение дает возможность забрасывать приманку на значительное расстояние от лодки.
Поклевки, даже очень осторожные и в случае, когда рыба поднимает насадку со дна, определяем по колебанию кончика удилища. Подсечку делаем вслед за поклевкой, то есть принцип ловли такой же, как и поплавочной удочкой.
Червей для насадки (на весь отпуск) мы привезли с собой из Москвы. Везли их в земле в двух больших деревянных ящиках размером 50X30X20 см. На берегу для ящиков выкопали углубление до грунтовой воды, укрыли от солнца. Поливать землю надо очень умеренно. Подкармливать червей лучше всего арбузными корками.
Ловле с байдарки на Урале мешают грузовые баржи. Шум от приближающегося каравана слышен километров за десять. Река сильно петляет, и поэтому шум раздается то сзади, то сбоку. Определить, где плывут баржи, невозможно. Наконец, совершенно неожиданно из-за поворота со стороны переката показывается караван барж. Тут уж не зевайте, быстро поднимайте якорь, выбирайте донки и плывите к берегу.
Солнце еще не взошло, но уже рассвело. Плыву по омуту (напротив нашего лагеря — перекат, который ниже по течению обрывается в глубокий омут). На воде легкий туман, словно льдины, огромные хлопья серой пены, и омут кажется сказочным и таинственным. Такое впечатление, что тут дна вообще нет.
Ставлю байдарку на якорь посредине фарватера. Забрасываю донки ближе к правому крутому берегу.
Клева нет. Красный диск солнца уже полностью показался над горизонтом, а у меня только один маленький подлещик. Одну донку забрасываю на противоположную сторону. Теперь одна удочка заброшена в Европу, а другая в Азию. Поклевок все равно нет.
Но вот слегка начинает дрожать кончик удилища. ^Машинально беру удочку и подсекаю. Чувствую, что тяну довольно увесистую рыбу. Она идет без особого сопротивления. На всякий случай катушку ставлю на тормоз. Рыба уже почти у лодки, но я пока не вижу ее. Вдруг удилище сгибается в дугу, раздается треск катушки и что-то огромное, золотистое мгновенно уходит в глубину. Сазан!
Рыба спокойно плавает около лодки. И в этом ее спокойствии чувствуется необычайная сила и уверенность. Днем раньше товарищ упустил сазана: лопнула леска 0,5 мм, такая же, как сейчас у меня. Надеясь на свою выдержку, твердо решаю взять сазана измором.
Одной рукой держу удилище, другой — багорик. Вторая донка мне не мешает. Хорошо, что я забросил ее на противоположную сторону. Наконец удается немного подкрутить катушку. Сазан уже виден, но снова треск — и он снова уходит. Леска, натянутая вдоль спины рыбы, может задеть за острый луч спинного плавника. Отвожу удилище з сторону, сазан описывает полукруг и идет прямо на байдарку. Теперь задача — не пустить его под лодку, тем более что с другого борта — якорные веревки. Быстро подматывая леску, с усилием отвожу сазана от лодки.
Все очень удачно. Теперь он перед байдаркой описывает круги, а я удилищем управляю его движениями. И так довольно долго, даже слишком долго!-Сазан не делает никаких попыток освободиться, я же не пытаюсь его подтянуть ближе. Сильно устают руки, все время приходится внимательно следить за тем, чтобы леска не зацепилась за луч спинного плавника.
Вдруг сазан снова бросается к байдарке, у борта резко разворачивается и стремительно уходит в глубину. Видимо, собрав последние силы, рыба пытается оборвать леску. Но леска выдерживает. Сазан останавливается. Я начинаю его подтягивать. Вот на поверхности появляется воронка. Из воды выступают только его губы. Сазан глотает воздух. Крючок — в уголке рта. Подвожу багорик. Рыба, очевидно, понимает мои намерения и, развернувшись, бросается в сторону. Катушка снова раскручивается, но ненадолго. Сазан всплываете раскрытым ртом. Держа удилище левой рукой, правой подвожу сазана к самому борту и багориком втаскиваю его в лодку. Сижу и не могу отдышаться. Только теперь начинаю переживать происшедшее.
В лагере меня считают героем, потому что мой сазан оказался не только рекордным по весу (5 кг), но и единственным в нашем улове за эту поездку.
Как видно, интенсивный клев сазана прошел, зато на малька мы успешно ловим судака (иногда весом 3— 4 кг) и чехонь; на червя — подлещика, синца и небольших лещей. На блесну рыба берет плохо.
За день до отъезда в Москву подул сильный ветер. Пыльная мгла закрыла небо, и не стало видно солнца. Миски и ложки нельзя было выпустить из рук — их уносил ветер. Пришлось разводить костер и обедать в лесу. На следующий день пыльная буря сменилась дождем. Ветер не стихал. Резко похолодало. Наступил день нашего отъезда.